«Кто пострадал больше всего?»: страх и усталость в Кашмире после прекращения огня

Регион, ставший ареной наибольшей индо-пакистанской военной напряжённости, медленно восстанавливается, но остаётся множество вопросов.

В субботу утром в Фатех-Кадале, густом районе на набережной реки Джелам в крупнейшем индийском городе Кашмира, 62-летняя Хаджира надела хлопковый шарф с коричневым пейсли.

С натянутым лицом и каплями пота она сидела на цементном полу зернохранилища.

end of list
«Можете сделать это поскорее?» — обратилась она к работнику магазина.

Каждый месяц Хаджира приходит в магазин, чтобы предоставить свои биометрические данные, как того требует правительство для получения субсидируемого зерна, от которого зависит её семья из четырёх человек.

Однако на этот раз всё было иначе. Последние дни стали необычными для жителей Кашмира: над головой кружили беспилотники, аэропорты закрывались, слышались взрывы, люди умирали в приграничных столкновениях, и регион готовился к возможной полномасштабной войне.

«Он заставил меня ждать в очереди», — сказала она, сжимая колено от боли, имея в виду работника магазина. «Но вокруг такая неопределенность. Я просто хочу получить свой рис и вернуться домой. Война на подходе».

Вечером того же дня Хаджира вздохнула с облегчением, когда президент США Дональд Трамп сообщил о своем посредничестве в прекращении огня между Индией и Пакистаном.

«Я благодарю Аллаха за это», — сказала Хаджира, смущенно улыбаясь. «Может быть, он понимал, что я не смогу пережить финансовые трудности, которые могла бы принести война».

На следующее утро Трамп продолжил, заявив в своем сообщении на платформе Truth Social, что намерен работать с Индией и Пакистаном для разрешения спора о Кашмире, контроль над которым обе страны оспаривают.

Политический аналитик Зафар Чоудхари из Джамму в южном Кашмире, находящемся под управлением Индии, прокомментировал для Al Jazeera, что Нью-Дели не оценит заявления Трампа. Индия считает, что «терроризм», поддерживаемый Пакистаном, — основная причина напряженности между странами с ядерным оружием.

Тем не менее, «предложение Трампа подчеркивает, что Кашмир продолжает оставаться центром конфликта между Индией и Пакистаном», — добавил Чоудхари.

Для кашмирцев надежда, возникшая после хрупкого прекращения огня и предложения Трампа выступить посредником в переговорах, омрачена скептицизмом, вызванным многолетним ожиданием мира.

«Никогда не был так напуган»

За последние дни сотни тысяч кашмирцев оказались под огнём между Индией и Пакистаном.

Пока соседи запускали ракеты и беспилотники друг другу, общины в контролируемом Индией Кашмире у границы также стали свидетелями обстрелов, невиданных за многие годы, что вызвало массовый исход людей в более безопасные районы.

Тень конфликта преследует их на протяжении почти сорока лет, начиная с первого всплеска вооруженного восстания в конце 1980-х. В 2019 году правительство отменило полуавтономный статус региона, что привело к масштабным репрессиям и арестам тысяч людей.

22 апреля после нападения на туристов в Пахалгаме погибли 26 человек, что разрушило привычный уклад жизни, в котором критиковали Индию.

С тех пор индийское правительство усилило репрессии в Кашмире, находящемся под его контролем, в ответ на дипломатические меры «око за око» и обмен ударами с Пакистаном.

Были снесены дома мятежников, задержанных за связи с нападением в Пахалгаме, проведены обыски, и около 2800 человек были арестованы, 90 из них по Закону о общественной безопасности, который позволяет проводить превентивные задержания. Также полиция задержала нескольких журналистов за «пропаганду сепаратистской идеологии».

К воскресенью, несмотря на радость по поводу прекращения огня, многие были осторожны и сомневались, что перемирие при посредничестве Трампа продлится.

Всего через несколько часов после объявления о прекращении огня в крупных городах Кашмира вновь раздались взрывы, когда рой беспилотников-камикадзе из Пакистана пронёсся над головой.

Жители выбежали на крыши, чтобы заснять, как беспилотники сбиваются системами ПВО Индии, оставляя яркие красные точки на ночном небе, прежде чем взорваться.

В рамках экстренных мер власти отключили электричество. Опасаясь падающих обломков дронов, жители бросились спасаться. Всплеск дронов вызвал сирены, что добавило паники.

«Не думаю, что я когда-либо был так напуган», — признался 24-летний выпускник бизнес-школы Хаснаин Шабир. «Улицы пусты. Если такое бывает перед войной, то я не представляю, что будет во время войны».

Хрупкое перемирие

Через несколько часов после объявления о прекращении огня в субботу Индия обвинила Пакистан в нарушении перемирия, обстреливая приграничные зоны. Жители крупных городов Кашмира вновь насторожились, когда в небе появились беспилотники.

Одним из наиболее пострадавших мест стала Ури — живописный город, окружённый грушевыми садами и ореховыми рощами, расположенный недалеко от спорной границы.

Деревня находится в окружении величественных гор, через которые протекает река Джелам, и является последним пунктом на индийской стороне перед переходом к пакистанскому Кашмиру.

Часть Ури подверглась интенсивным обстрелам, вынудив жителей покинуть свои дома в поисках безопасности. 8 мая стало известно, что женщина по имени Наргис Башир погибла в автомобиле, пытаясь сбежать из приграничного района, когда шрапнель попала в её машину. Трое её родственников получили ранения.

60-летний Мухаммад Насир Хан, бывший военнослужащий, прятался в своей комнате, когда близлежащий военный пост подвергся атаке пакистанской артиллерии, и осколки пробили стены его дома. «Взрыв повредил одну сторону моего дома», — сказал Хан, одетый в традиционную синюю рубашку и твидовое пальто.

«Не знаю, пригодно ли это место для жизни», — добавил он, и его ярко-голубые глаза выдавали страх.

Несмотря на прекращение огня, его дочери и многие родственники, уехавшие к родным подальше от границы, не хотят возвращаться. «Мои дети отказываются вернуться. У них нет уверенности, что стрельба не начнётся снова», — сказал он.

Сулейман Шейх, 28-летний житель Ури, вспомнил, как его дедушка рассказывал о пушках Bofors, находившихся в военном гарнизоне в соседней деревне Мохра.

«Он говорил, что последний раз этот ствол гремел в 1999 году, когда Индия и Пакистан столкнулись в Каргиле. Здесь считается, что если это орудие снова загремит, дела пойдут плохо», — сказал он.

Это произошло в 2 часа ночи 8 мая, когда орудие Bofors готовилось стрелять в сторону Пакистана, Шейх почувствовал, как земля дрожит. Спустя полтора часа снаряд, выпущенный с другой стороны, попал в индийский военный объект, издав долгий шипящий звук перед ударом.

Через несколько часов после разговора Шейха с Al Jazeera ещё один снаряд упал на его дом, разрушив комнаты и портик, согласно видео, которым он поделился.

Несмотря на угрозу, он отказался покинуть свой дом, несмотря на уговоры семьи. «Я здесь, чтобы защитить наш скот», — объяснил он. «Не хотел оставлять их одних».

В отличие от других районов Кашмира, где выращивание яблок приносит миллионы долларов, Ури относительно беден. Его жители в основном работают на случайных работах для индийской армии или занимаются выращиванием грецких орехов и груш. Разведение скота стало популярным занятием.

«Мы видели, что такое война. Хорошо, что есть прекращение огня, но не знаю, продержится ли оно», — сказал Шейх, опустив лицо. «Я молюсь, чтобы так и было».

«Как долго это будет продолжаться?»

В Шринагаре жители медленно возвращаются к привычной жизни. Школы и колледжи остаются закрытыми, а люди стараются избегать ненужных поездок.

Сцены с беспилотниками и последующими взрывами запомнились многим. «Только вечером мы узнаем, сохранилось ли это прекращение огня», — сказала студентка-медик Мускаан Вани из Государственного медицинского колледжа в Шринагаре.

Это произошло быстро, но напряжение относительно его устойчивости остаётся.

Политические эксперты связывают общий скептицизм по поводу прекращения огня с нерешёнными вопросами в регионе — точка зрения, подтверждённая заявлением Трампа о возможном «решении для Кашмира».

«Проблема прежде всего в политической отчуждённости кашмирцев», — отметил Нур Ахмад Баба, бывший профессор и глава кафедры политологии в Университете Кашмира.

«Люди в Кашмире чувствуют себя униженными из-за того, что с ними произошло за последние годы, и не было никаких усилий, чтобы склонить их к сотрудничеству. Когда есть унижение, возникает недоверие».

Многие кашмирцы также выражают гнев в адрес обеих стран, разрушивших их жизни.

«Сомневаюсь, что наши чувства как кашмирцев имеют значение», — сказал инженер-программист Фуркан, назвавший только своё имя. «Две ядерные державы воевали, нанося ущерб и жертвы, а когда достигли своих целей, прекратили войну.

«Но кто пострадал больше всего? Это мы. Для мира мы — просто сопутствующий ущерб».

Фуркан отметил, что его друзья также скептически относятся к прекращению огня, когда 10 мая обе страны возобновили обстрелы.

«Мы все подумали: «Это недолго продлится», — сказал он. — «А потом снова слышали взрывы».

Муниб Мехрадж, 26-летний житель Шринагара, изучающий менеджмент в Пенджабе, поддержал его слова.

«Для других война, возможно, закончилась. Объявлено о прекращении огня. Но снова именно кашмирцы платят цену — потерянные жизни, разрушенные дома, нарушенный мир», — сказал он. «Как долго это будет продолжаться?»

«Мы истощены, — добавил Мехрадж. — Мы не хотим временного решения. Мы хотим прочного, постоянного мира».


Источник: Аль-Джазира