Возвращение названия «Министерство войны» — это не просто ностальгия, а послание — The New York Times

В тот период Иосиф Сталин находился всего в 16 днях от доказательства возможности создания ядерного оружия в СССР, а Мао Цзэдун собирался провозгласить Китайскую Народную Республику менее чем через два месяца. Это время было наполнено тревогой для американцев.

Переименование министерства символизировало переход к стратегии сдерживания, при которой конфликты между сверхдержавами могли угрожать самой жизни на планете. На протяжении многих лет казалось, что избежать ядерной войны или прямого столкновения между США и СССР невозможно. Именно поэтому многие историки считают главным достижением холодной войны то, что она в значительной мере оставалась «холодной», несмотря на различные конфликты, такие как войны в Корее и Вьетнаме, Карибский кризис и гонку вооружений.

В этом контексте инициатива Трампа о возвращении к названию «Министерство войны» выходит за рамки простого символизма. Это не только возвращение к более агрессивной риторике, но и важный сигнал в условиях, когда сдерживание становится критически важным: в киберпространстве, в космосе и на фоне укрепляющегося сотрудничества России и Китая, бросающего вызов американскому влиянию.

«Люди помнят, как мы одерживали победы, когда это было Министерство войны, и затем изменили название на Министерство обороны», — заявил он журналистам две недели назад.

Для тех, кто наблюдает за изменениями в национальной безопасности США за последние семь месяцев, это заявление не стало неожиданным.

«В некотором смысле это вполне логично: нынешняя администрация возвращает нас к временам до Трумэна», — отметил Дуглас Лют, офицер армии, ранее занимавший важные позиции в Совете национальной безопасности при президентах Буше и Обаме, а также бывший посол США в НАТО.
«Институты и нормы, созданные после Второй мировой войны, были разрушены», — подытожил эксперт.