Psyche: как мы учимся «читать» чужие мысли?

Автор: Жозефина Росс

Как возникает способность осознавать, что происходит в сознании других? Исследования детей предоставляют ценную информацию о том, как формируется это умение, которым многие из нас владеют ежедневно.

Представьте: младший ребенок трясет коробку с шоколадками, надеясь услышать знакомый звук. Он с радостью наблюдает, как его сестра открывает упаковку, только чтобы обнаружить внутри не сладости, а разноцветные стеклянные шарики. Старший брат смеется – его трюк удался!

Но как он узнал, что этот розыгрыш сработает? Чтобы осуществить такой фокус, ему необходимо было представить, что думает его сестра, принимая во внимание ситуацию. Все его действия – от слов до звука, издаваемого коробкой, – были призваны заставить ее поверить, что она получит настоящие сладости. Лишь когда сестра откроет коробку, он осознает, что её ожидания были обмануты.

В возрасте четырех-пяти лет дети начинают развивать гибкую «теорию разума» – редкую способность понимать мысли и чувства других. Это включает осознание того, что убеждения могут не соответствовать действительности (что иногда приводит к комичным ситуациям). Умение «читать» мысли критически важно для успешного социального взаимодействия. Например, направление поворота автомобиля можно предугадать по сигналам водителя. Понравился ли вам человек? Его взгляд и движение волос могут рассказать многое. Понимаем ли мы друг друга в общении? Чтобы ответить на этот вопрос, нам необходимо представить, что знает наш собеседник, чтобы следовать за нашей мыслью.

Теория разума активно исследуется с 1980-х годов, когда были разработаны специальные «задачи ложных убеждений». Эти задания предоставляют детям возможность рассуждать о поведении других в ситуациях, когда у них нет всей информации. Например: мама оставила ключи от машины на столе, а папа положил их в свой карман. Когда мама вернется, где она начнет искать ключи? Дети младше четырех лет, как правило, предполагают, что она заглянет в карман папы, поскольку именно там сейчас находятся ключи. Но более старшие дети понимают, что мама будет искать их на столе, а папа окажется в неловком положении.

Важный вопрос остается открытым: что происходит в этом возрасте, чтобы сделать такую способность возможной? Как мы становимся «считывателями мыслей»?

Каждую пятницу мы отправляем интересные статьи, полезные советы и увлекательные фильмы прямо в ваш почтовый ящик. Наш контент абсолютно бесплатен, и вы можете отписаться в любое время.

На протяжении многих лет предложено два основных подхода к пониманию, как функционирует теория разума. «Теория симуляции» предполагает, что мы интуитивно считываем мысли других, представляя, как бы мы сами думали и чувствовали в их ситуации. Например: «Что бы я подумал, увидев эту коробку с шоколадками и услышав её шуршание?» Если мы сможем проследить ход своих собственных мыслей, то сможем понять, что происходит в сознании другого человека.

С другой стороны, некоторые психологи и философы рассматривают слово «теория» в «теории разума» более буквально. Они считают, что у людей есть некая научная теория о чужих мыслях, которую можно выразить в теоретических терминах: «если X, и если Y, то Z». Например: если кто-то хочет шоколад (X) и думает, что он есть в коробке (Y), то он откроет её с ожиданием (Z).

Взрослые часто используют комбинацию этих стратегий для понимания других: иногда «симулируя» их мысли, а иногда основываясь на знаниях о типичном поведении.

Первые признаки метакогниции, то есть способности осознавать свои мысли, появляются примерно в одно и то же время, что и первые признаки самоконтроля и теории разума.

В одном недавнем исследовании мы применили интуицию обеих теорий, чтобы выявить ключевые этапы развития теории разума. Когда ребенок размышляет о том, что думает другой человек, он может либо представить, как бы он сам чувствовал себя на месте этого человека, либо опираться на свои знания о типичном поведении (например, «люди ищут вещи там, где ожидают их найти»). Однако, чтобы понять, что другой человек может иметь ложное убеждение, ребенку необходимо сначала сформировать представление о том, что такое вера или мысль. В этом смысле способность ребенка к интроспекции, известная как метакогниция, может стать важным шагом к пониманию психических состояний других.

Однако, возможно, этого недостаточно. Мы также предполагаем, что самоконтроль, который детям требуется время для развития, играет важную роль в способности «читать» мысли других. Чтобы догадаться о том, что происходит в сознании другого человека, нужно уметь временно отбросить свой собственный опыт реальности, что требует сдержанности. Именно поэтому маленькие дети часто кажутся эгоцентричными (вспомните знаменитые «капризы двухлеток»), а эта черта постепенно исчезает с возрастом.

Предыдущие исследования показали, что первые признаки метакогниции – например, осознание своих неуверенных чувств – появляются в конце периода отлучения от груди, примерно в то же время, что и первые признаки самоконтроля и теории разума. Мы стремились более тщательно изучить последовательность появления этих навыков, чтобы проверить нашу гипотезу о том, что метакогниция и самоконтроль необходимы для развития теории разума.

Мы наблюдали за группой детей в Шотландии трижды на протяжении полутора лет, начиная с трех-четырехлетнего возраста. Каждый раз мы давали им один и тот же набор тестов, чтобы увидеть, когда у детей развиваются метакогниция, самоконтроль и теория разума и как они взаимосвязаны. Для оценки метакогнитивных способностей детей мы просили их выбирать объект (например, утку) из пары размытых изображений и затем спрашивали, уверены ли они в своем выборе. Если дети чаще говорят «уверен», когда дают правильный ответ, это свидетельствует о том, что они чувствительны к своей уверенности. Мы измеряли самоконтроль с помощью версии популярной игры «Саймон говорит», в которой детям нужно было следовать определенным указаниям, но не другим. Чтобы оценить теорию разума, мы проверяли понимание детьми убеждений, знаний, намерений и эмоций – например, могли ли они правильно сказать, знает ли персонаж, что находится в контейнере.

В ходе данного наблюдения мы выяснили, что большинство детей сначала осваивают метакогницию, затем самоконтроль и только потом теорию разума. Наши результаты могут свидетельствовать о том, что эти первые два навыка служат важными ступеньками к способности рассуждать о мыслях и чувствах других. Кроме того, метакогниция и самоконтроль были связаны во времени, что указывает на то, что способность интроспектировать свои мысли влияет на развитие самоконтроля.

Таким образом, для многих из нас понимание собственных психических состояний в раннем возрасте может стать ключом к развитию других важных навыков. Вернемся к трюку с шоколадом: старший брат знает, что в коробке лежат мраморные шарики. Однако ему нужно подавить это знание, чтобы сосредоточиться на том, что подумает его младшая сестричка. Он может спланировать трюк, представляя, как бы он сам реагировал на её место, или предсказывая типичное поведение (люди, которые хотят шоколад, обычно смотрят в коробки с шоколадками). В любом случае ему должно быть ясно, что именно мысли, а не реальность, определяют поведение людей. Самый простой способ для ребенка прийти к этому пониманию – это интроспекция.

Понимание того, как развивается теория разума, имеет важное практическое значение. Развитие этой способности рассуждать о других умах может быть нарушено различными факторами окружающей среды, такими как недостаток социальных взаимодействий и языкового развития, а также нейроразличиями, которые иногда связаны с трудностями в социальном мышлении. Чтобы помочь детям развить теорию разума, эксперты могут сосредоточиться на поддержке её основных компонентов – например, на развитии метакогнитивных навыков и самоконтроля. Например, в то время как некоторые исследователи пытаются помочь детям развить теорию разума с помощью мыслепузырей, иллюстрирующих мысли и убеждения персонажей, более доступной отправной точкой для многих детей может стать поощрение их к интроспекции – возможно, путем конкретизации своих собственных мыслительных процессов (например, в виде тех самых пузырей).

Дети, выросшие в обществах, где ценится взаимозависимость, склонны демонстрировать самоконтроль раньше, чем теорию разума, по сравнению с их западными сверстниками.

Однако важно учитывать, универсальны ли основы развития этого навыка. В настоящее время исследователи работают над устранением культурной предвзятости в детской психологии: большинство данных о развитии детей основано на исследованиях с западными популяциями. В западных обществах основной целью развития ребенка считается обретение независимости и самодостаточности – становление «главным героем» своей жизни. Но во многих частях мира основная цель заключается в том, чтобы помочь ребенку стать взаимозависимым, чтобы соответствовать своему социальному окружению для достижения общего блага. Например, в Японии развитие омояри (понятия, схожего с эмпатией и сочувствием) является одной из ключевых задач воспитания детей.

Парадоксально, но исследования показывают, что дети из взаимозависимых обществ развивают эти способности иначе: они демонстрируют самоконтроль раньше, чем теорию разума, в отличие от своих западных сверстников. Эта расхожая разница может быть связана с тем, что стандартные задачи по теории разума разрабатывались с учетом западной перспективы, акцентируя внимание на индивидуальном намерении как главном факторе поведения. Однако это также может отражать значительные межкультурные различия в том, как люди воспринимают себя и других.

Результаты исследований развития, включая наши другие работы, указывают на возможные культурные различия в строительных блоках теории разума. В нашем исследовании мы попросили детей из Шотландии и Японии выполнить те же задания, что и раньше. В обеих группах мы вновь обнаружили, что интроспективные способности коррелируют с самоконтролем. Однако ни одна из этих способностей не была сильно связана с теорией разума у японских детей, что указывает на то, что последовательность предшествующих этапов развития может различаться в взаимозависимых и независимых обществах.

Если это межкультурное открытие подтвердится в будущих исследованиях, как можно объяснить разницу? Возможно, в взаимозависимых обществах не требуется (столь значительной) саморефлексии или самоконтроля, чтобы учитывать мысли и чувства другого человека, поскольку перспективы других людей всегда находятся на переднем плане мышления. В культурах с взаимозависимым уклоном дети могут следовать другой последовательности этапов развития теории разума, возможно, через опосредование общих взглядов на реальность. В других контекстах, включая западный, ориентированный на независимость, способность ребенка догадываться о мыслях и чувствах других, вероятно, начинается с интроспекции.

Оригинал: Psyche