Будет ли Токаев бороться с олигархией?

Решение президента Токаева о включении в состав КНБ бывшего антикора – это неожиданный и смелый шаг. Проблема коррупции признана угрозой национальной безопасности.

Это может быть попыткой разорвать связи между олигархами и властями. В любом случае, такое решение вновь ставит под вопрос влияние олигархов на экономику, отмечает публикация на exclusive.kz.

Проблема олигархии остается актуальной не только для постсоветского пространства. В 2021 году Украина приняла закон, известный как «Закон о деолигархизации», который стал образцом для других стран. Несмотря на то, что война приостановила этот процесс, опыт Украины может привлечь внимание к казахстанской ситуации, особенно с учётом слов Токаева о 162 семьях, владеющих половиной богатства страны.

В этой ситуации «слуга народа» Владимир Зеленский, реализуя предвыборные обещания, начал борьбу с олигархами ради национальной безопасности. Закон, названный «О предотвращении угроз национальной безопасности, связанных с чрезмерным влиянием олигархов», стал важным шагом в этом направлении.

По словам авторов закона, его цель заключалась в устранении конфликтов интересов, связанных с объединением власти, медиа и крупного бизнеса, что должно было способствовать развитию среднего класса и ускорению экономического роста.

«Этот закон имеет ограниченный срок действия – 10 лет и должен стать первым шагом к устранению олигархической системы в Украине, на основе которого будут разработаны другие законы, переформатирующие экономические и социальные отношения в стране», – комментировали в Офисе президента.

Тем не менее, важно отметить, что закон не ставил целью «ликвидировать олигархов как класс», а стремился лишь ограничить их возможности превращать экономическую власть в политическое влияние.

В рамках этого законопроекта олигархом считалось лицо, которое отвечает следующим критериям:

1) участвует в политической жизни,

2) имеет значительное влияние на СМИ,

3) является бенефициаром компании, занимающей монопольное положение на рынке,

4) стоимость активов превышает миллион прожиточных минимумов на 1 января соответствующего года (в 2021 году – около 83 миллионов долларов).

Чтобы быть признанным олигархом, необходимо соответствовать как минимум трем из четырех критериев. Для исключения из реестра олигархов они должны полностью отказаться от политической деятельности и избавиться от принадлежащих СМИ.

Главным в этом законе является актуальный политический контекст, а не долгосрочная социально-экономическая стратегия. Он был необходим Зеленскому для ограничения влияния олигархов на политику и выборы, особенно в отношении его политических противников – Петра Порошенко и Виктора Медведчука.

Закон позволял власти усилить контроль над медийной сферой, а также перераспределить медийные активы, не затрагивая ключевые экономические интересы олигархов. Министр транспорта, например, отметил, что отрасль больше не будет работать в убыток из-за особых тарифов для определенных грузов, намекая на привилегии олигархов.

В то же время, законопроект меньше акцентировал внимание на влиянии олигархов на экономику, хотя именно этого ожидали эксперты от инициативы «строить страну без олигархов».

Эксперты подчеркивали, что основным признаком олигархии является не только размер капитала или политическое вмешательство, но и возможность «делать бизнес за счет государства», что подчеркивает важность контроля над ресурсами и активами.

Влияние украинского законодательного опыта на Казахстан

Тема олигархии в постсоветских странах часто рассматривается негативно. Лукашенко, например, гордится тем, что в Беларуси не возникли олигархи, а в России с 90-х годов обсуждается явление «семибанкирщины». Население приняло расправу с Ходорковским как способ обуздания олигархов.

Причиной появления олигархов во многом считается «несправедливая приватизация». В России и Украине к этому добавляется и этнический аспект, поскольку успешные олигархи часто представляют одну национальность, получившую поддержку в начале 90-х.

В Казахстане олигархия формировалась в результате приватизации и близости к власти, что также не вызывает симпатии у населения. Примером могут служить «евразийская тройка», которая в начале 2000-х годов создала Гражданскую партию и успешно владела СМИ.

Однако сама проблема олигархии не исчезла. Казахстанская олигархия, особенно сырьевая, проявила свою силу, например, во время девальвации национальной валюты в 1999, 2009 и 2014 годах, когда интересы крупных корпораций были защищены в ущерб сбережениям граждан.

С течением времени проблема приняла новые формы с углублением государственного капитализма. Программы, такие как ГПФИИР, сделали государство основным инвестором, перераспределяя бюджетные средства через олигархов.

Известный российский экономист Сергей Гуриев объяснил, почему акции таких мощных компаний, как «Газпром», не растут: акционер, в данном случае государство, получает лишь небольшую долю прибыли, в то время как основная прибыль уходит подрядчикам, связанным с властью.

Таким образом, неудивительно, что стоимость акций «Казмунайгаза» и других казахстанских компаний не растет, а сами они накапливают миллиарды долгов, финансируя новые проекты, нужные государству. Олигархам, желающим вести бизнес, не нужно быть на виду, достаточно доступа к государственным контрактам. Если использовать критерии олигархизма, можно утверждать, что их в Казахстане гораздо больше, чем в Украине.

С созданием Фонда национального благосостояния «Самрук-Казына» в 2008 году система управления государственными активами стала более структурированной. Хотя цель фонда заключается в увеличении стоимости госактивов, он также может способствовать олигархическим интересам, что требует тщательного контроля.

Хотя украинский закон о деолигархизации важен для Казахстана, его форма конфликта неприемлема для нашей страны. В Казахстане финансово-промышленные группы стараются встроиться в существующую систему, избегая открытого участия в политике и предпочитая теневое влияние.

Казахстан отличается более глубоким проникновением олигархов в экономические отношения, что создает уникальную ситуацию. Экономическая система напоминает единую корпорацию, где бюрократия и крупный бизнес действуют как единое целое, что порождает так называемый «квазигосударственный сектор».

Система может быть жизнеспособной, но на практике такие замкнутые структуры начинают изживать себя, что приводит к коррупции и росту себестоимости продукции, делая её неконкурентоспособной.

Ярким примером является то, что за три десятилетия Казахстан не смог наладить производство автомобильных масел, хотя иностранная компания смогла это сделать.

К сожалению, основной критерий успешности государственных вложений – это освоение выделенных средств, а не качество или востребованность продукции.

Хотя власти осознают проблемы экономической системы и пытаются использовать различные инструменты, такие как борьба с коррупцией, они сталкиваются с новыми вызовами и вопросами о том, кто контролирует контролёров.

Некоторые решения могут быть необратимыми, как это произошло с проектом «Астана LRT», а новый проект по созданию Алматинского горного кластера также вызывает вопросы. Он был принят без необходимого обсуждения и экспертизы, что поднимает сомнения о прозрачности.

Таким образом, мы наблюдаем систему, в которой интересы бизнеса и бюрократии переплетены, и её внутренние импульсы не соответствуют общественным интересам. Решение данной проблемы требует комплексного подхода, и не факт, что оно возможно.

Классики экономики, такие как К. Маркс, подчеркивали, что бюрократия и её замкнутость требуют открытости и контроля со стороны общества, что необходимо для ограничения влияния олигархических структур.

Современные цифровые технологии могут сыграть важную роль в этом процессе. Например, в энергетическом секторе, где Казахстан сталкивается с высокой энергоемкостью, можно разработать цифровые проекты для повышения прозрачности и управления.

Существуют и другие пути реформ, помимо украинской модели деолигархизации. Внимательный подход может привести к эффективным политическим и экономическим мерам, которые помогут Казахстану улучшить свою экономическую ситуацию.