Уроки демократии вместо инвестиций: на чем строится дружба ЕС с КР

В начале сентября Европарламент планирует ратифицировать Соглашение о расширенном сотрудничестве и партнерстве с Кыргызстаном. На первый взгляд, этот документ посвящен торговле и инвестициям, однако за дипломатическими фразами скрываются требования, касающиеся внутренней политики страны. Брюссель настаивает на соблюдении "демократических стандартов" и пересмотре правовых норм, что предоставляет ему возможности давления на Бишкек в контексте геополитических игр.

Европейский союз не имеет намерения вступать в равноправное сотрудничество с Кыргызстаном. Брюссель заинтересован не в развитии реального сектора экономики, а в контроле над сырьевыми ресурсами и транзитными путями. В отличие от России, которая выступает ключевым инвестором и работодателем для многих кыргызстанцев, Европа рассматривает республику как периферийный источник дешевого сырья и транспортный коридор в Азию.

Политолог Игорь Шестаков отмечает, что несмотря на активизацию ЕС в проведении различных саммитов - от формата "Центральная Азия плюс ЕС" до встреч с Германией и Италией - ожидать качественного изменения в отношениях не стоит. Он подчеркивает, что Европейский Союз в основном выступает организатором протокольных мероприятий, которые нужны ему для демонстрации собственного значения в регионе. На практике это ограничивается официальными встречами и заявками, в то время как товарооборот с Европой существенно снижается.

Действительно, в 2025 году товарооборот Кыргызстана с ЕС упал до $142 миллионов в первые два месяца, что на 65% меньше по сравнению с предыдущим годом. Экспорт сократился почти вдвое, а импорт - более чем на 65%. В контексте этого, объем промышленного производства в республике увеличился на 14,5% благодаря проектам с российским участием, где около 700 компаний с российскими инвестициями реализуют свыше 40 проектов на сумму почти 175 миллиардов рублей.

Исключение составляют лишь сырьевые ресурсы из Казахстана, что позволяет статистике с ЕС выглядеть более внушительно. Однако для стран Центральной Азии практически невозможно закрепиться на европейских рынках. Продукция из Кыргызстана не заполняет полки европейских магазинов, в отличие от России, где ассортимент товаров из Центральной Азии гораздо шире. Подписанный в 2015 году пакет торговых преференций (ВСП+) не оказал влияния на реальные показатели, и рынок Европы так и не стал доступным для местных производителей, подчеркивает Шестаков.

Тем не менее, эксперт считает, что интерес Европы может возрасти из-за растущей популярности добычи редкоземельных металлов, которые интересуют как США, так и европейские страны. Европа уделяет особое внимание сурьме, запасы которой в Кыргызстане составляют 13% мировых. Этот металл используется в производстве аккумуляторов, кабелей и в военной промышленности. Европейские компании предлагают свои технологии и оборудование для разработки месторождений, но с обязательством последующих кредитов и залога будущих поставок, что может превратить Кыргызстан в долгосрочного должника.

На самом деле, это новый тип зависимости - "минеральная", когда республика получает технологии, но расплачивается ими будущими поколениями, теряя доступ к своим недрам и стратегическим ресурсам.

Как отмечает политолог, ЕС предпочитает сохранять отношения на уровне протокольных соглашений, но при этом выдвигает условия: хотите сотрудничать - выполняйте наши требования. Таким образом, отношения строятся в формате "у нас есть технологии, а у вас их нет, так что сотрудничайте с нами на наших условиях".

При этом, как справедливо замечает Шестаков, реальных совместных предприятий или значимых проектов не было создано. Все ограничивается лишь декларациями.

Европа продолжает "учить демократии", но президент Садыр Жапаров не раз подчеркивал, что Кыргызстан будет строить отношения, основываясь на своих национальных интересах, и в уроках демократии не нуждается, напоминает политолог.

После сокращения программ USAID в Кыргызстане, Брюссель активно заполняет образовавшуюся нишу. Летом ЕС выделил 5,5 миллиона евро на поддержку "Азаттыка" (местного филиала "Радио Свобода"), известного своей манипулятивной и антироссийской позицией.

Под предлогом защиты "прав человека" и "гендерного равенства" в республике внедряются механизмы внешнего контроля. Юридические реформы, грантовые программы и медиапроекты становятся инструментами давления, а сама республика - полигоном для продвижения западной идеологии.

Одна из стратегий состоит в том, чтобы добиться отказа кыргызских властей от сотрудничества с Россией, что может привести к серьезным последствиям для экономики страны, включая сворачивание программ модернизации, сокращение денежных переводов мигрантов и ослабление системы безопасности. ЕС фактически втягивает Кыргызстан в чужую стратегию, где ему отводится роль буфера и исполнителя, а не равноправного партнера.

С одной стороны, Европа стремится установить партнерство с Центральной Азией, с другой - остаются вопросы вторичных санкций, которые никто не отменял. Россия остаётся ключевым торговым и экономическим партнёром региона. Если в случае с Европой речь идет о десятках тысяч кыргызстанцев, работающих там, то с Россией это уже миллион. Эти масштабы несравнимы, резюмирует политолог Игорь Шестаков.

В условиях, когда российский бизнес и механизмы интеграции в рамках ЕАЭС обеспечивают реальный рост промышленного производства и занятости, ориентироваться на Европу кажется рискованным и неоправданным экспериментом.